Магомет-Али Гогуевич Узденов, комиссар стрелкового батальона

   Из воспоминаний Муссы Магомет-Алиевича Узденова, отца Али Муссаевича Узденова, председателя попечительского совета Ассоциации:

   «В июне 1941-го мы жили в Осетиновке. О начале боевых действий я узнал не по радио, не от родителей, и даже не от друзей по двору. Не понятную до конца новость принес старый возчик из аула Кумыш.

   Воскресным утром все разошлись по своим делам, я остался дома. В полдень в гости заехал старый возчик. Узнав, что родители отсутствуют, он, к моему удивлению, не ушел. Заметив на стене большую карту СССР, он попросил показать ему «Ермению». Я указал на юг, думая, что речь идет об Армении. Но старик покачал головой и предложил поискать на север-западе. Тогда я догадался, что он может иметь в виду Германию, и отыскал ее. Дед долго смотрел на уголок у самого края карты. Потом он сказал, что жители этой далекой страны напали на Советский союз.(…)

   За близких мы тревожились обоснованно — на фронт ушел один мамин брат и трое отцовских.

   Больше всех мы скучали по дяде Аскербию, младшему брату папы.  Его, как опытного бойца, призвали одним из первых. Во время срочной службы с  1938 по 1940 год он «освобождал» Белоруссию и  воевал в Финляндии. Мы  с Мухтаром очень сблизились с дядей, за год, который прошел между его возвращением с финской войны и уходом на фронт. Он устроился на работу заместителем директора ремесленного училища в Микоян-Шанхаре, получил комнату в общежитии. Мы часто бывали у него, оставались на ночь, все расспрашивали про войну, про чужие края. Я с гордостью носил пилотку, которую мне подарил Аскербий.  Последнее письмо от дяди пришло в июле 1942-го. Аскербий погиб под Сталинградом. Ему было 25.

   Всю войну мы ничего не знали о судьбе другого папиного брата, Батдала. Он был  третьим по старшинству после Магомет-Али и Аскербия. В армию он ушел еще в 1939-ом,  служил в Белоруссии. Его последнее письмо  было написано за несколько дней до начала боевых действий. Только недавно удалось установить, что скорее всего, Батдал, как и Аскербий, отдал жизнь под Сталинградом.

   Дядя по матери, Кази-Магомет, воевал на Украине, на Миус-фронте. У Таганрога зимой 1942 года он был ранен в голову, лежал в госпитале в Ростове. В апреле 1942 дядя демобилизовался и вернулся домой. 

  Примерно в это же время мы узнали, что в госпитале в Махачкале лежит третий папин брат, Маулат. Моя мать и жена Маулута Байдымат уехали на неделю уехали навестить его.

  Пока мамы не было дома, отец ушел на фронт добровольцем.

  После мобилизации отца направили на краткосрочные курсы подготовки политработников в станице Славяновской в Краснодарском крае. На фронт он попал в мае 1942-го — комиссаром стрелкового батальона, воевавшего где-то в Донбассе. До октября батальон с боями отступал почти до самого Владикавказа. В ноябре от аула Ардон в Северной Осетии началось контрнаступление. Тогда отец был серьезно ранен и направлен в госпиталь в Баку. (…)

  Всего из Карачая ушли на фронт 15600 человек. Фактически, воевал каждый пятый житель республики, то есть почти каждый взрослый мужчина. 9 тысяч человек погибли. Это — 10 % процентов  населения региона. 18 карачаевцев были представлены к получению звания героя Советского союза».